Арбитражные(Третейские суды). Реальный правовой статус
Традиционно государство признает право участников гражданско-правовых договоров по взаимному согласию обращаться к негосударственному арбитражному (третейскому) суду; и в этих случаях спор между ними не подлежит рассмотрению государственным судом.
Роль арбитражного (третейского) суда в системе органов защиты нарушенных гражданских прав во всем мире повышается по мере развития торгового, особенно внешнеторгового, оборота. Соответственно перекраивается законодательство. Но в Казахстане, к сожалению, наблюдается явное замедление этого процесса, даже определенный регресс, чему содействуют некоторые нормы нового Гражданского процессуального кодекса.
Так, английская фирма-покупатель заключила с казахстанским поставщиком контракт на поставку металла, но, получив таковой, уклонилась от его оплаты. Поскольку контрактом было предусмотрено, что споры по его ненадлежащему исполнению подлежат разрешению арбитражной комиссией при Торгово-промышленной палате Республики Казахстан, поставщик предъявил иск в арбитражную комиссию. Покупатель отказался от рассмотрения спора в арбитражной комиссии, сославшись на статью 7 вновь принятого ГПК, которая предусматривает, что “правосудие по гражданским делам осуществляется только судом по правилам, установленным гражданским процессуальным законодательством… Решения чрезвычайных, а также иных незаконно учрежденных судов юридической силы не имеют и исполнению не подлежат”. Ответчик поэтому требовал, чтобы дело рассматривалось государственным судом, избранным по правилам определения подсудности. Поскольку же статья 31 ГПК устанавливает, что иск к юридическому лицу предъявляется в суд по месту нахождения органа юридического лица, дело должно рассматриваться в Англии.
Доводы ответчика были отвергнуты арбитражной комиссией, но, поскольку статья 7 ГПК действительно содержит приведенное выше правило, оно требует однозначного истолкования, ибо, как видим, уже вызывает отрицание самой возможности существования негосударственных, в том числе арбитражных (третейских) судов.
Сторонники такого мнения ссылаются на статью 75 Конституции Республики Казахстан, где сказано, что “правосудие в Республике Казахстан осуществляется только судом”. Но следует учитывать, что Конституция этим определением говорит о суде и правосудии как о деятельности специальной ветви государственной власти (пункт 4 статьи 3 Конституции), и суд рассматривается в качестве государственного органа, который использует переданную ему огромную власть и мощные средства принуждения для защиты общественного и государственного строя, защиты прав, свобод, правомерных интересов граждан и их различных законных объединений от всевозможных нарушений, в том числе и от действий других ветвей власти. Вот в чем цель и суть правосудия, которое может осуществляться только судом.
Но такая исключительность государственной судебной власти не распространяется на частную жизнь, на частные имущественные отношения, которые вне рамок осуществления правосудия могут защищаться в частном порядке, в том числе путем обращения к арбитражным (третейским) судам, добровольно выбранным самими участниками этих отношений по взаимному согласию.
Такой суд нередко представляется участникам юридического конфликта более удобным, нежели суд государственный, поскольку позволяет избрать авторитетного, квалифицированного и независимого арбитра, определить процедурные особенности, место, время, язык рассмотрения спора и т.д. Возможность выбора вытекает из самой природы гражданских прав, поскольку их возникновение, содержание и обращение за защитой определяются волею тех, кто такие права приобретает. Никто не вправе вмешиваться в их осуществление (статья 2 ГК РК), граждане и юридические лица по своему усмотрению распоряжаются принадлежащими им гражданскими правами (статья 8 ГК), они сами решают, защищать или не защищать такие права в случае их нарушения (статьи 8 и 349 ГК). Они вправе самостоятельно выбирать способы защиты, кроме тех, конечно, способом, которые запрещены законом. Вполне допустимы поэтому и способы, не относящиеся напрямую к осуществлению правосудия: собственные действия, соглашение с нарушителем, обращение к общественному мнению, обращение к авторитетному лицу и т.п. Нельзя лишь выходить за запретные пределы, установленные законом.
Государственный суд признается приоритетным органом защиты перед многими другими органами, и “отказ от права на обращение в суд недействителен” (пункт 4 статьи 8 ГПК). “Обращение за защитой нарушенного права к органу власти или управления не препятствует обращению в суд с иском о защите права…” (пункт 2 статьи 9 ГК РК).
Но такого приоритета нет при сопоставлении в качестве органов защиты нарушенных гражданских прав государственных судов с арбитражными (третейскими) судами. Более того, пункт 1 статьи 9 Гражданского кодекса, определяя органы защиты гражданских прав, ставит суд, арбитражный суд и третейский суд в один ряд.
Это значит, что, если стороны по взаимному согласию и добровольно, не нарушая запретов закона и соблюдая установленный законом порядок, избрали в качестве органа разрешения спора, следовательно, органа защиты нарушенного права арбитражный (третейский) суд, их выбор приобретает юридическую силу, в том числе и для государственного суда, куда может обратиться одна из сторон, нарушая ранее заключенное арбитражное соглашение. Противоположное толкование закона противоречит законодательству, международным договорам, участником которые является Казахстан, и прочно сложившейся практике.
Вот как это сформулировала статья 77 Закона от 17 января 1992 г. “О порядке разрешения хозяйственных споров арбитражными судами Республики Казахстан” (заметим, что закон в то время под арбитражными понимал государственные суды):
“Судья отказывает в принятии искового заявления…
…2) если сторонами заключено соглашение о передаче данного спора на разрешение третейского суда”.
По мере интенсивного роста казахстанских внешнеэкономических связей усиливается значение защиты гражданских прав арбитражными (третейскими) судами, в том числе международными арбитражными органами, избираемыми сторонами – Международным коммерческим арбитражем, правовая природа которого совпадает с природой третейского суда.
В 1992 году Верховный Совет Казахстана принял Закон о присоединении республики к Вашингтонской конвенции об арбитражном разрешении инвестиционных споров. В 1995 г. Казахстан ратифицировал Европейскую конвенцию о внешнеторговом арбитраже и Нью-Йоркскую конвенцию о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений. Действует в Казахстане и Киевское соглашение 1992 года о порядке разрешения в СНГ споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности.
И все же следует признать, что действующее сегодня казахстанское законодательство явно недостаточно определяет роль и значение арбитражных (третейских) судов в защите нарушенных гражданских прав. Более того, недавнее принятие такого важнейшего законодательного акта в данной области, каким является Гражданский процессуальный кодекс Республики Казахстан, оказалось шагом не вперед в этом направлении, а шагом назад.
Во-первых, ГПК, к сожалению, не воспроизвел упомянутую выше формулировку действовавшего до его принятия закона от 17 января 1992 г., категорически запрещавшую государственному суду принимать к рассмотрению дела, по которым стороны договорились обращаться в третейский суд, ограничившись лишь ссылкой на то, что: “Подведомственный суду имущественный спор по соглашению сторон может быть передан на рассмотрение третейского суда, когда это не запрещено законодательными актами, и в соответствии с подпунктом 4) статьи 170 и статьей настоящего Кодекса” (статья 25 ГПК РК).
Разумеется, Гражданский процессуальный кодекс и далее неоднократно упоминает о третейском суде. Так, в подпункте 5) статьи 249 сказано, что если против рассмотрения дела в суде поступит возражение в отзыве ответчика на исковое заявление, суд оставляет исковое заявление без рассмотрения. Суд сам по собственной инициативе при подготовке дела к судебному разбирательству разъясняет сторонам их право обратиться за разрешением спора в третейский суд (подпункт 4) статьи 170 ГПК). Аналогичное разъяснение дается сторонам при открытии судебного заседания (статья 185 ГПК). Суд напоминает о праве сторон передать дело на рассмотрение третейского суда также перед началом рассмотрения дела по существу (статья 192 ГПК).
Создается впечатление, что ГПК как бы кокетничает с признанием права сторон обращаться в арбитражный (третейский) суд равнозначным праву обращения за защитой нарушенных правомерных интересов к суду государственному, ибо очевидно признает существование третейского суда, но прямо не запрещает государственному суду рассматривать споры, отнесенные сторонами к юрисдикции суда третейского.
Участники внешнеэкономических споров еще имеют юридическую основу обращения в Международный коммерческий арбитраж, опираясь на международные конвенции, которые в силу пункта 3 статьи 4 Конституции Республики Казахстан наделены приоритетом перед внутренними казахстанскими законами, в том числе и перед Гражданским процессуальным кодексом. Но участники внутриказахстанских конфликтов такой основы лишены.
Во-вторых, новый ГПК ни прямо, ни косвенно не запрещает государственным судам проверять решения третейского суда по существу, а значит, и отменять эти решения.
Правило о возможности проверки было предусмотрено еще типовым положением о третейском суде для разрешения экономических споров (пункты 44, 45), утвержденным Кабинетом Министров Республики Казахстан 4 мая 1993 г., которое распространялось только на внутриказахстанские экономические споры. Затем, после включения в закон от 17 января 1992 года статьи 134 (октябрь 1993 г.), применение названного правила стало невозможным. Однако в связи с принятием ГПК РК закон от 17 января 1992 г. утратил силу, а типовое положение о третейском суде формально еще действует, что привело к реанимации права государственного суда проверять по существу решение третейского суда по спорам между казахстанскими участниками. Впрочем, и до принятия ГПК наши государственные суды по отношению к арбитражным судам нередко присваивали себе функции вышестоящих инстанций, и нам уже приходилось высказываться по этому поводу (см.: “Арбитражный суд: границы полномочий”, “Юридическая газета”, 10 марта 1999 г.). Принятие ГПК лишь усилило правовую нестабильность в этой части, прежде всего для казахстанских третейских судов.
В-третьих, - и это, вероятно, наиболее важно, - принятие нового Гражданского процессуального кодекса разрушило и так весьма слабый юридический механизм исполнения решений арбитражных (третейских) судов, который все же прежде существовал.
Закон от 17 января 1992 г. содержал специальную статью 134, которая так и называлась: “Исполнение решений третейского суда” – и обязывала суды в случае неисполнения стороной по делу решения третейского суда выдавать приказ на принудительное исполнение. ГПК РК вообще ни слова не говорит о принудительном исполнении подобных решений, кроме решений иностранных арбитражей (статья 425 ГПК), то есть попросту игнорирует этот важнейший этап защиты нарушенного права.
ГПК содержит целую главу “Приказное производство”, предусматривающую порядок выдачи судебного приказа о взыскании денежных сумм по бесспорным требованиям без судебного разбирательства. Статья 140 ГПК содержит исчерпывающий перечень требований, по которым выносится судебный приказ. Требование, вытекающее из решения арбитражного (третейского) суда, в перечне отсутствует.
Закон Республики Казахстан от 30 июня 1998 г. “Об исполнительном производстве и статусе судебных исполнителей” предусматривает в перечне исполнительных документов исполнительные листы, выдаваемые на основании решений международных и иностранных арбитражей (подпункт 4 пункта 1 статьи 5). Но и в этом перечне нет решений казахстанских третейских судов.
Можно указать и на иные явные упущения или умышленные пробелы в определении правового статуса арбитражного (третейского) суда. И вот к чему это приводит на практике.
Определением судебной коллегии по хозяйственным делам Костанайского областного суда от 11 ноября 1999 г. было отказано в выдаче приказа об исполнении решения третейского суда при Ассоциации банков Республики Казахстан по тем мотивам, что статья 140 ГПК РК не предусматривает выдачу приказов на исполнение таких решений, а статья 143 ГПК считает это обстоятельство достаточным основанием для отказа в принятии заявления о выдаче приказа. К тому же определение упрекнуло заявителя в том, что заявление не было оплачено государственной пошлиной, предусмотренной статьей 142 ГПК. Убедительная логика: ты обязан уплатить государственную пошлину, но все равно не имеешь права получить приказ на исполнение. В дополнение к этому определение утверждает, что отказ в выдаче судебного приказа не препятствует возможности предъявления заявителем иска по данному требованию в порядке искового производства. Таким образом, попутно арбитражное соглашение вообще было лишено юридической силы.
Все подобные недостатки явно ослабляют правовую базу защиты нарушенных гражданских прав, что может отрицательно сказаться на развитии экономики, особенно на активности наших зарубежных торговых и инвестиционных партнеров, которые с явным недоверием относятся к объективности решений казахстанских государственных судов.
Для исправления положения считаем необходимым не только незамедлительное исправление недостатков ГПК, но и скорейшее принятие закона (или законов) об арбитражном (третейском) суде и о Международном коммерческом арбитраже.
Авторы статьи: Сулейменов М.К.,Басин Ю.
Статья опубликована в : 1)Юридическая газета 1999. 15 декабря
2) Частное право Республики Казахстан: История и современность Том 6. 2011 г.